- С появлением письменности, распространением грамотности получила развитие древнерусская литература.
- Остромирово Евангелие, 1056 – 1057 годы
- Евангелие – греческое слово, в переводе означает благая весть.
Остромирово Евангелие – одна из древнейших сохранившихся рукописей, созданных на Руси. Эта книга была переписана в 1056 – 1057 годах для новогородского посадника Остромира, поэтому ее называют Остромировым.
 |
 |
|
Изучая язык Остромирова Евангелия, известный российский ученый А.Х. Востоков первым высказал мнение, что перевод евангельского текста восходит к переводу славянских первоучителей Кирилла и Мефодия, что в дальнейшем подтвердилось исследованиями. Остромирово Евангелие приобрело значение общеславянского культурного памятника.
Совершенство каллиграфии и художественного оформления этой старейшей из всех сохранившихся датированных книг свидетельствует о быстром расцвете искусства книги в Древней Руси.
Древнерусские летописи
Летописи – памятники исторической письменности и литературы Древней Руси. Повествование в них велось по годам : летописцы последовательно фиксировали события, произошедшие в конкретный год.
Появление первых исторических сочинений относится ко времени Ярослава Мудрого.
Летописи создавались в Киеве и Новгороде, на их основе монах Нестор в XI веке составил дошедший до нас летописный свод «Повесть временных лет» (Начальная летопись), которая содержит изложение древнейшей истории славян, а также истории Руси до 1100 года.
Библиотека НИРО предлагает вам ознакомиться с книгой «Древнерусские летописи», в которой вы найдете текст Начальной летописи, а также Киевской и Галицко-волынской.
| Древнерусские летописи / под ред. В. Лебедева; перевод и комментарии В. Панова. – М. ; Ленинград. : ACADEMIA, 1936. – 390 с. : ил. |  |
 |
«Повесть временных лет» вошла в состав Лаврентьевской летописи, которая получила свое название по имени монаха Лаврентия, переписавшего ее в 1377 году. Летопись вместе с «Повестью временных лет» содержит описание событий, которые произошли в южно-русских княжествах, а затем – во Владимиро-Суздальской Руси. Полный текст «Повести» по Лаврентьевскому списку вы найдете в книге
и указателей А.Г. Кузьмин, В.В. Фомин; вступит. статья и перевод А.Г. Кузьмина. – Арзамас : Изд-во АГПИ, 1993. – 383 с. : ил. – Вузовская и школьная библиотека) |
 |
Благодаря Лаврентию мы имеем не только самый древний список «Повести временных лет», но и единственный текст «Поучения Владимира Мономаха детям». «Поучение детям» Владимира Всеволодовича Мономаха обращено не только к детям – наследникам государственной власти, но и ко всем, кто его прочтет. С текстом «Поучения» и его переводом вы сможете познакомиться, перейдя по ссылке.
«Слово о полку Игореве» — литературный памятник XII века, в основе которого лежит историческое событие – неудачный поход Новгород-Северного князя Игоря Святославовича против половцев в 1185 году.
Разворот издания
«Слово о полку Игореве»
Единственный список «Слова» дошел до нас в составе сборника, который хранился в библиотеке Спасо-Ярославского монастыря. Имя автора и точная дата написания «Слова» неизвестна. Большинство исследователей считают, что оно было создано в конце XII века.
«Житие Александра Невского», XIII век
Жизнеописание князя Александра Ярославовича, прозванного в народе за победы над щведами и немцами Невским и Храбрым, создано в начале 80-х годов XIII века.
Полагают, что автор «Жития» принадлежал к домашним слугам князя Александра, впоследствии он стал монахом.
В своих описаниях автор создал образ выдающейся личности, описав три подвига Александра: битву на Неве, ледовое побоище и поездку в орду.
- Александр Невский Невская битва.
- Миниатюра XIV века
- Древнейший (неполный) список «Жития» сохранился в составе Лаврентьевской летописи 1377 года, а полный текст представлен в начале Псковской второй летописи 1486 года, которая находится в Государственном историческом музее в Москве.
- «Задонщина», конец XIV века.
Повесть из цикла произведений, посвященных Куликовской битве 8 сентября 1380 года. В этот цикл входят также «Сказание о Мамаевом побоище», некоторые летописные повести и др.
Тексты и переводы данных произведений, а также других памятников литературы, посвященных освобождению Руси от полуторавекового татаро-монгольского ига, можно найти в нашей библиотеке.
«Домострой» — один из известнейших древнерусских памятников литературы. В нем отражены идеалы духовной, социальной и семейной жизни, ярко показаны картины средневекового быта, описаны обряды, связанные с многовековыми русскими традициями.
| Домострой: сборник / вступ. ст., сост. и коммент. В. Колесова. – М. : Худож. лит., 1991. – 319 с. – (Литература Древней Руси). |  |
«Хождение за три моря Афанасия Никитина», XV век.
«Хождение за три моря» — широко известный памятник древнерусской литературы XV века, повествующий о подвиге отважного русского купца Афанасия Никитина, который в 1466 – 1472 годах совершил путешествие в Индию. В своих записках он описал быт и нравы далекой страны, жизнь ее народа.
«Житие протопопа Аввакума, им самим написанное», 1672 – 1675 годы.
Протопоп Аввакум, увидев в церковной реформе, проводимую патриархом Никоном, измену древнему православию, выступил против нововведений, за что был предан анафеме и сослан в заполярный город Пустозерск, где, сидя в земляной тюрьме, написал свое знаменитое «Житие» — первое автобиографическое произведение в истории русской литературы. Творчество Аввакума оставило заметный след в русской культуре. Его сочинения эмоциональны и насыщены элементами живого русского языка.
Источник: http://www.niro.nnov.ru/?id=17605
Русские летописи: особенности и проблемы изучения
В данной статье рассмотрены письменные исторические источники Руси, в частности, летописи. Изучены способы сбора и хранения, дополнения рукописей и факторы влияния на их содержание.
Также обращено внимание на связь религии и первых летописцев-монахов, а также методы изучения рукописей, акцент сделан на методе Шахматова.
Дается сравнительный анализ летописных текстов в области и объективности достоверности.
Ключевые слова: исторический письменный источник, достоверность, объективность, летописи, авторство.
В разные эпохи человек, в большей или меньшей степени, старался зафиксировать свои знания об окружающем мире. Эти попытки имели разные формы в зависимости от степени развития общества и уровня исторических знаний. Одним из важнейших исторических источников, обладающим многосторонним источниковедческим потенциалом, является летопись.
По В. О. Ключевскому, исторические источники представляют собой определенную категорию памятников [3, с. 92]. И действительно, в них отражается угасшая жизнь и целых обществ, и отдельных личностей.
Благодаря тем или иным сведениям дополняется история, дошедшие в той или другой форме сведение являют собой остатки жизни в прошлом.
Также считается, что исторические источники содержат информацию о реальных явлениях в общественной жизни и человеческой деятельности, которые происходили в предыдущие столетия.
Изучению исторических источников и их видов посвящена целая наука, которая называется «источниковедение». Действительно, объём информации, изучаемый при поиске исторических источников, огромен. Прежде всего, это этнографические источники, вещественные и письменные, разные фоно- и фотодокументы. Соответственно, и подход к разным источникам тоже совершенно разный.
Например, работа с историческими источниками вещественного вида осуществляется в рамках такой науки, как археология. К этой категории относятся предметы обихода, украшения, клады, захоронения и прочее. Археология также затрагивает и различные документы.
Анализируя исторический источник, можно восстановить тот или другой период прошлого, понять, что происходило много веков назад.
Прежде всего, это была письменность. Особое внимание уделяется письменным источникам, так как они являются фундаментом исторических исследований.
Виды письменных источников могут быть разделены на две большие группы: памятники актового характера и памятники литературного.
К первой группе принадлежат все грамоты или акты в широком смысле этого слова, законодательные памятники, письма, юридические документы и т. д. Ко второй — летописи, хроники, хронографы, жития, мемуары, памфлеты и т. д.
Мы уже указывали, что одним из важнейших исторических источников можно считать летописи. Именно эти исторические памятники имеют наибольшую историческую ценность и по праву считаются главными документами прошлого. Они были хорошо структурированы, содержательны и довольно детальны. Первые летописцы, появившиеся на Руси, смогли собрать информацию о прошлом за несколько столетий.
В итоге ими была воссоздана предыдущая хронология событий, очень важная и ценная, в которой содержались сведения о военных походах, датах основания городов, договорах. В произведениях даны реальные характеристики князьям, было рассказано о расселении племён.
Много знаний летописцы брали из фольклора: предания, песни, легенды, сказки, которые являлись великой неписаной историей Древней Руси.
У древнерусских летописцев-историков существовала любопытная форма повествования, ибо, как правило, наиболее точно писали тогда, когда являлись современниками тех или других событий, а в плане прошлых лет обыкновенно брали выдержки других авторов, таким образом, заменяя и дополняя друг друга..
Именно поэтому русский письменный исторический источник, по сути, завершения не имеет.
И последние записи того или иного автора всегда были «изюминкой» — он переставал руководствоваться прошлым — он писал о настоящем со своей точки зрения, чтобы его мнение использовал следующий историк, как свидетельство прошлого.
Немаловажное значение для летописцев имели различные исторические документы, например, послания, договоры, жития святых и прочее.
После сбора материала летописец уже начинал «конструировать» хронологию, соединять год с годом, избегать повторений, указывать все даты — это был гигантский труд, кропотливый и усердный.
Но в то же время, автор мог какие-то события не включить в летопись, исходя из своей личной точки зрения, оставить под какой-то датой и её описанием свой, личный комментарий, но не мог придумать чего-то нового. И только когда прошлое «заканчивалось», летописец начинал повествовать о настоящем.
Летописям придавалось большое значение, к ним обращались в политических спорах, при дипломатических переговорах. В их составе сохранились многие произведения древнерусской литературы: «Поучение» Владимира Мономаха, «Сказание о Мамаевом побоище», «Хождение за три моря» Афанасия Никитина и др.
С наибольшей полнотой летопись рассказывает о крупных политических событиях, касавшихся светских и духовных феодалов.
Войны между князьями, постановления епископов и митрополитов, княжеские съезды, события в княжеских семьях (смерти, рождения, браки и т. д.) занимают внимание летописца.
На основании летописей можно составить почти полные биографии выдающихся князей и проследить их семейные связи.
Также в летописях можно было найти указания на внешний вид княжеского дворца, но в них не было даже краткого упоминания о внешнем виде жилища смердов и закупов.
Относительно более часто говорится о городском населении, но только в связи с политическими событиями. Внутренняя жизнь города почти не интересует летописца.
Горожане появляются на страницах летописи лишь при рассказах о восстаниях в городе, при сообщениях об участии их в смене князей или в феодальных войнах.
Религиозный элемент играл большую роль в изложении событий в летописных сводах, так как творцами летописи большей частью были монахи. Также можно отметить, что духовенство играло исключительную роль при окончательной обработке летописных сводов, в состав которых вошли отдельные сказания и записи, составленные не духовными, а светскими лицами [6, с. 496].
Следует обратить внимание на различные летописные школы
В Киеве в XII в. летописание велось в Киево-Печерском и Выдубицком и Михайловском монастырях, а также при княжеском дворе. Галицко-волынское летописание в XII в. сосредоточивается при дворах галицко-волынских князей и епископов.
Южнорусское летописание сохранилось в Ипатьевской летописи, которая состоит из «Повести временных лет», продолженной в основном киевскими известиями, (дата окончания 1200), и Галицко-Волынской летописи (1289–92 гг.) [1, с. 392].
Во Владимиро-Суздальской земле главными центрами летописания были Владимир, Суздаль, Ростов и Переяславль.
Памятником этого летописания является Лаврентьевская летопись, которая начинается «Повестью временных лет», продолженной владимиро-суздальскими известиями до 1305, а также Летописец Переяславля-Суздальского (изд.
1851) и Радзивилловская летопись, украшенная большим количеством рисунков. Большое развитие получило летописание в Новгороде при дворе архиепископа, при монастырях и церквах [2, с. 95].
XV век ознаменовался новыми явлениями в летописании. Политика московских великих князей нашла свое отражение в общерусских летописных сводах. О первом московском общерусском своде дают представление Троицкая летопись XV в. (погибла при пожаре 1812) и Симеоновская летопись в списке XVI в.
Троицкая летопись кончается 1409. Для составления ее были привлечены разнообразные источники: новгородские, тверские, псковские, смоленские и др. Происхождение и политическая направленность этой летописи подчеркиваются преобладанием московских известий и общей благоприятной оценкой деятельности московских князей и митрополитов.
В XVII в. происходило постепенное отмирание летописной формы повествования. Слово «летопись» продолжает употребляться по традиции для произведений, слабо напоминающих летописи (Новый летописец, Летопись о многих мятежах» и др.).
Затрагивая такую проблему, как методы изучения летописей, стоит отметить, что довольно серьезные трудности вызывает определение летописания как особого вида исторических источников. В первую очередь это связано со сложным составлением летописей.
Они, являясь сводами предшествующих текстов, могут включать хроникальные записи событий за год (т. н.
погодные записи), документы (договоры, частные и публичные акты), самостоятельные литературные произведения (различные «повести», сказания) или их фрагменты, записи фольклорного материала. Изучая данную проблему, мы можем обратиться к работам А. А.
Шахматова, заложившего основы современного летописеведения. Он считает, что каждый летописный свод принято рассматривать как самостоятельное цельное литературное произведение, имеющее свой замысел, структуру, идейную направленность.
Метод Шахматова получил развитие в трудах М. Д. Приселкова, усилившего его историческую сторону. Значительный вклад в изучение русской Летописи внесли последователи Шахматова — Н. Ф. Лавров, А. Н. Насонов, Летописи В.
Черепнин, Д. С. Лихачев, С. В. Бахрушин, А. И. Андреев, М. Н. Тихомиров, Н. К. Никольский, В. М. Истрин и др. Изучение истории летописания составляет один из самых сложных разделов источниковедения и филологической науки [5, с.
43].
Также стоит отметить, что при работе с летописными материалами следует помнить о неточности и условности научной терминологии.
Это связано с отсутствием четких границ и сложностью истории летописных текстов, с текучестью летописных текстов, допускающих постепенные переходы от текста к тексту без видимых градаций памятников и редакций.
Уточнение летописеведческой терминологии — одна из насущных задач летописного источниковедения[4, с. 367].
Однако одним из самых сложных в летописеведении является понятие авторства. Само представление об авторе (или составителе, или редакторе) летописного текста оказывается в значительной степени условным.
Каждый из них, прежде чем приступить к описанию событий и процессов сначала переписывал один или несколько предшествующих летописных сводов, бывших в его распоряжении. Для автора летописи критерием достоверности его личных впечатлений было их соответствие коллективному опыту общества.
В этом отношении сама форма летописных сводов оказывалась идеальным воплощением особого исторического сознания их авторов [7, с. 374].
Возвращаясь к методу изучения летописания А. А. Шахматова, отметим, что данный метод имеет недостаток, которыйзаключается в том, что критический анализ источника фактически сводится к изучению истории его текста. За пределами интересов исследователя, как указывал Л. В.
Черепнин, остается большой комплекс проблем, связанных с историей значений и смыслов, бытовавших в период создания того или иного летописного свода. Соответственно зачастую игнорируется та образная система, которую использовал летописец и которую хорошо понимали его читатели.
Результатом такого подхода становится некритическое восприятие информации, заключенной в подлинном, с точки зрения историка, тексте летописной статьи. Тем самым проблема достоверности текста подменяется проблемой его подлинности [8].
В тоже время, несмотря на ряд сложностей в интерпретации летописи следует признать, что изучение памятника прошлого как летопись, предполагает установление его основным источником освещении политической, экономической, культурной и социальной составляющей истории Киевской Руси.
Литература:
1. Ипатьевская летопись: [Текст] / под ред.А. А. Шахматова. — 2-е изд. — М.: СПб., 1962. — 392 с.
2. Источниковедение: учеб. пособие / И. Н. Данилевский, [и др.].. — М.: Российский гос. гуманитарный ун-т, Ин-т «Открытое общество», 2005. — 95 с.
3. Ключевский, В. О. Курс русской истории [Текст] / В. О. Ключевский. Сочинения: В 9т. — М.: Изд-во СПБ, 1987. — 230 с.
4. Лихачев, Д. С. Текстология: на материале русской литературы Х-ХVII вв. [Текст] / Д. С. Лихачев. — 2-е изд., перераб. и доп. Л., 1983. — 367 с.
5. Медушевская, О. М. Теоретические проблемы источниковедения [Текст] / О. М. Медушевская. — М.: Изд-во МГИАИ, 2005.– 43 с.
6. Тихомиров, М. Н. Источниковедение истории СССР с древнейших времен до конца XVIII вв. [Текст] / М. Н. Тихомиров. Вып. 1. — М.: Издательство социально-экономической литературы, 1962. — 496 с.
7. Шахматов, А. А. Обозрение русских летописных сводов XIV-XVI вв. Текст] / А. А. Шахматов. — М.: Академия наук СССР, 1938. — 374 с.
8. Черепнин, Л. В. Новгородские берестяные грамоты как исторический источник. [Электронный ресурс] / Л. В. Черепнин // Вопросы истории — 1971. № 5. — Режим доступа: http://rex-history.ru/. — (Дата обращения: 10.11.2015).
Источник: https://moluch.ru/archive/106/25037/
Восстание древлян. Убийство Игоря 945
В год 6453 (945). Сказала дружина Игорю: «Отроки Свенельда изоделись оружием и одеждой, а мы наги. Пойдем, князь, с нами за данью, и себе добудешь, и нам». И послушал их Игорь — пошел к древлянам за данью и прибавил к прежней дани новую, и творили насилие над ними мужи его. Взяв дань, пошел он в свой город.
Когда же шел он назад, — поразмыслив, сказал своей дружине: «Идите вы с данью домой, а я возвращусь и похожу еще». И отпустил дружину свою домой, а сам с малой частью дружины вернулся, желая большего богатства.
Древляне же, услышав, что идет снова, держали совет с князем своим Малом и сказали: «Если повадится волк к овцам, то выносит все стадо, пока не убьют его; так и этот: если не убьем его, то всех нас погубит». И послали к нему, говоря: «Зачем идешь опять? Забрал уже всю дань».
И не послушал их Игорь; и древляне, выйдя навстречу ему из города Искоростеня, убили Игоря и дружинников его, так как было их мало. И погребен был Игорь, и есть могила его у города Искоростеня в Деревской земле и до сего времени.
Повесть Временных лет (перевод О.В. Творогова)
КОНЕЦ: ИГОРЬ СНОВА ПОШЕЛ НА ДРЕВЛЯН
Рассмотрев занесенные в летопись предания об Игоре, мы видим, что преемник Олега представлен в них князем недеятельным, вождем неотважным. Он не ходит за данью к прежде подчиненным уже племенам, не покоряет новых, дружина его бедна и робка подобно ему: с большими силами без боя возвращаются они назад из греческого похода, потому что не уверены в своем мужестве и боятся бури.
Но к этим чертам Игорева характера в предании прибавлена еще другая — корыстолюбие, недостойное по тогдашним понятиям хорошего вождя дружины, который делил все с нею, а Игорь, отпустив дружину домой, остался почти один у древлян, чтоб взятою еще данью не делиться с дружиною — здесь также объяснение, почему и первый поход на греков был предпринят с малым войском, да и во втором не все племена участвовали.
Соловьев С.М. История России с древнейших времен
ТАК КТО ЖЕ УБИЛ ИГОРЯ?
Любопытно, что в «Истории» византийского автора второй половины X века Льва Диакона, младшего современника событий, обстоятельства гибели Игоря описаны несколько отлично от русской летописи.
По версии Льва, Игорь, «отправившись в поход на германцев, был взят ими в плен, привязан к стволам деревьев и разорван надвое». Упоминание о германцах очень загадочно.
Возможно, Лев Диакон действительно перепутал древлян с германцами.
Наша летопись не знает жутких подробностей смерти Игоря. Но не являются ли косвенным намеком на них слова, которые летописец приписывает древлянским послам, сброшенным по приказанию Ольги в яму, где их и засыпали живьем: «Пуще нам Игоревой смерти».
Здесь как будто подразумевается какая-то особо жестокая смерть; на этом основании историки делают вывод, что летописцу было знакомо то предание, которое было известно и Льву Диакону.
Выходит, что рассказ «Истории» не только не противоречит, но и даже как бы подтверждает повествование летописи о гибели Игоря от рук древлян.
Поведение самого Игоря во всей этой истории выглядит абсолютно нелогичным и странным.
Почему его дружина вдруг почувствовала себя нищей, если князь, согласно Повести временных лет, незадолго перед этим совершил поход на Византию и получил «дань» с греков? И с какой стати Игорь увеличил по желанию своей дружины дань с древлян и попытался собрать ее дважды или даже трижды? Ведь согласно сообщению Константина Багрянородного, древляне были «пактиотами» русов. Следовательно, как уже было сказано выше, зависимость здесь не была односторонней: вероятно, термин «пактиоты» предполагал двусторонние отношения, выплату дани по договору-«пакту». Игорь же своим решением этот «пакт» нарушил, о чем и сообщили ему древляне: «Зачем снова идешь? Забрал уже всю дань». О том, что Игорь действовал «незаконно», свидетельствует и сам летописец, сообщая, что Игорь отправился к древлянам под давлением дружины, без малейшего повода и появление его сопровождалось насилием по отношению к «пактиотам». Не случайно и то, что древляне применили к Игорю позорную казнь, которой у различных народов с древности наказывались разбойники и прелюбодеи, а самого его в переговорах с Ольгой они именовали «волком», то есть так, как у славян традиционно именовался преступник, вор. Похоже, появление Игоря в земле древлян выглядело и в глазах древлян, и в глазах летописцев авантюрой, грабежом, а не сбором дани.
Странность и «незаконность» поведения Игоря подтверждается тем, что в земле древлян он появился один, со своей дружиной, в то время как обычно, согласно все тому же Константину Багрянородному, в «кружение» отправлялись все архонты русов. Да и по отношению к дружине Игорь поступил нехорошо, так как, отослав основную ее часть восвояси, остался с наиболее близкими людьми, желая собрать еще больше богатств.
Не менее странным кажется и поведение древлян. Было ли их восстание стихийным, вызванным только походом Игоря, или имело далеко идущие цели? Зачем, убив Игоря, они вступили в переговоры с Ольгой и предлагали ей в мужья Мала? Почему они были уверены в успехе своего посольства?
Нужно учитывать и то, что летописный рассказ о событиях в земле древлян долгое время существовал в виде устных преданий. Записаны они были более чем через 100 лет (об этом, кстати, свидетельствует и указание летописца о том, как изменился за это время Киев).
Летописец, собирая эти предания и допуская в своем рассказе противоречия, как будто о чем-то не договаривает, а в картине, которую он рисует, оказывается слишком много «белых пятен».
Тем более удивительно, что, не проясняя некоторые моменты своего повествования, составитель Повести временных лет в то же время вносит в него как бы «лишние» детали, еще более запутывающие текст. Одна из таких деталей — упоминание о богато разодетых «отроках» воеводы Свенельда.
Летопись косвенно намекает на причастность Свенельда к трагедии, разыгравшейся в Древлянской земле, однако ни разу его до этого не упоминает и не проясняет его роль в произошедших событиях. Возникшую проблему историки разрешили для себя быстро.
Стоило только почитать Новгородскую первую летопись младшего извода, чтобы узнать о передаче Игорем Свенельду права сбора дани с уличей и древлян.
Это объяснение источника обогащения Свенельда было признано удовлетворительным, но вопросы о роли Свенельда в событиях середины 40-х годов X века, об отношении воеводы к тому, что Игорь неожиданно решил отобрать у него право сбора дани, остались без ответа. Но так как летописи молчали об этом, то молчали и историки.
Последним надо отдать должное — многие исследователи летописей еще в XIX веке стремились разрушить этот заговор молчания, заставить летописи разговориться и заполнить таким образом пробелы в древней русской истории, достигавшие 20-30 лет.
Любопытно, что богатство Свенельда бросилось в глаза воинам Игоря осенью, перед полюдьем, следовательно, воевода добыл его не сбором дани с уличей и древлян. Таким образом, богатство Свенельда к уличам и древлянам не имеет никакого отношения. Похоже, что и с выступлением древлян Свенельд никак не связан.
Если бы Игорь в 6453 (945) году решил отобрать сбор дани с древлян у «заворовавшегося» Свенельда и собрать ее сам, а воевода не подчинился воле князя и поднял против него восстание, то тогда Игорь должен был бы начать сбор дани с наказания мятежника.
Он же его будто и не замечает, собирает дань, отпускает дружину, потом едет к мятежникам, чуть ли не один, и те его, конечно же, убивают. Поведение Игоря выглядит более чем странным. Если Свенельд был мятежником, то восстание должно было начаться еще до того, как Игорь появился в земле древлян, при этом собрать дань, хотя бы и один раз, ему вряд ли бы удалось.
В летописном рассказе о восстании древлян не чувствуется присутствие никакой посторонней силы вроде Свенельда. У Свенельда и древлян совершенно разные причины для недовольства Игорем.
Кто же все-таки убил Игоря? Наверное, это были древляне, так как летописи прямо говорят об этом и их рассказ, как было сказано выше, подтверждается сообщением Льва Диакона.
Королев А.С. Некоторые загадочные обстоятельства гибели в земле древлян киевского князя Игоря Старого
ДОБРЫЙ КНЯЗЬ МАЛ УБИЛ ИГОРЯ-БЕЗЗАКОННИКА
Древляне, казнившие Игоря по приговору веча, считали себя в своем праве. Послы, прибывшие в Киев сватать за древлянского князя вдову Игоря Ольгу, заявили ей: «Бяше бо мужь твой акы вълк, въсхыщая и грабя. А наши кънязи добры суть, иже распасли суть Деревьску землю…
» Перед нами снова, как и в случае с вятичами, выступает союз племен с его иерархией местных князей. Князей много; в конфликте с Киевом они несколько идеализируются и описываются как добрые пастыри. Во главе союза стоит князь Мал, соответствующий «свет-малику», «главе глав» у вятичей.
Он чувствует себя чуть ли не ровней киевскому князю и смело сватается к его вдове. Археологам известен его домениальный город в древлянской земле, носящий до сих пор его имя — Малин.
Примечательно, что в начале Игорева полюдья никто из этих князей не протестовал против сбора дани, не организовывал отпора Игорю, все, очевидно, было в порядке вещей. Добрые князья убили Игоря-беззаконника тогда, когда он стал нарушителем установившегося порядка, преступил нормы ренты.
Это еще раз убеждает нас в том, что полюдье было не простым беспорядочным разъездом, а хорошо налаженным важнейшим государственным делом, в процессе исполнения которого происходила консолидация феодального класса и одновременно устанавливалась многоступенчатая феодальная иерархия.
Рыбаков Б.А. Рождение Руси
Источник: https://histrf.ru/lenta-vremeni/event/view/vosstaniie-drievlian-ubiistvo-ighoria
Загрузка...
